Начало игры;
19:00

Протяжный сигнал сирены эхом прокатился по голливудским холмам и собрался в долине, как в чаше, по самую крышу захлестнув слишком бледные в полумраке дорогие особняки. Стены, наверное, тоже боятся. Не каждый дом выдержит эту ночь. Возможно, и ее собственный, в нескольких километрах отсюда тоже. Иде не жалко вещей – главное, найти, где провести день восьмого июля. Если она доживет до рассвета, конечно.
Ида одернула платье на бедрах и одним несколько неловким движением расправила складки юбки (взметнувшийся подол щекотно скользнул по голым икрам), застыв и чуть нервно переминаясь с ноги на ногу перед входом в галерею. Она до сих пор не очень понимала, что заставило ее выйти этим вечером из дома. Несомненно, ночь предстояла особенная, веселая ночь, но суть как раз в том и заключалась – в последний раз Ида принимала участие в каких-то массовых мероприятиях году эдак в 1916. Ну а теперь… несомненно, будет красиво, - девушка запустила руку в карман и пальцы сразу же привычно обхватили прохладный перламутр рукоятки опасной бритвы, погладили узоры, вырезанные на холодном металлическом боку зажигалки. Все будет хорошо. Идиных ноздрей коснулся пока лишь едва уловимый запах дыма. Началось.
Тореадор толкнула тяжелую дверь и оказалась в самой гуще шумной вечеринки. Сегодня ночью открывалась совместная выставка сразу нескольких местных юных дарований, которым, очевидно, идея устроить праздник в то время, как сотни менее удачливых людей будут умирать, показалась крайне остроумной. Не успев сделать и шагу, Ида уже была схвачена десятками рук, сомкнувшихся на запястьях, обвивших талию, цепляющихся манерно изогнутыми пальцами и острыми ногтями за ткань ее одежды; в глаза прилетела пригоршня блесток, а в руках неведомым образом оказался зажат бокал с шампанским – впрочем, в ту же секунду кто-то влетел боком в идин локоть и все содержимое бокала оказалось на юбке. Ида недовольно зашипела и растолкала толпу, пробираясь к полуметру свободного пространства между причудливой продолговатой скульптурой из папье-маше  и окном в полстены.
Тореадор прижалась лбом к холодному стеклу. Учитывая, что ближайшие сто метров улицы освещал почему-то один-единственный фонарь, вся вечеринка, все арт-объекты и сама Ида, втиснутые в ограниченное пространство за стеклом витрины, должны были выглядеть как обитатели жутковатого аквариума. Пир во время чумы.
Ида сфокусировала взгляд на своем отражении, вытерла костяшкой указательного пальца размазавшуюся по щеке помаду, сунула в зубы сигарету и снова уставилась вдаль – благо, что здание располагалось на склоне очередного холма. Вдали и внизу разгорались первые крохотные огоньки, размером не больше алого уголька на кончике ее сигареты. Огоньки были похожи одновременно на звезды и на искры фейерверка, учиненного властями на днях в честь Четвертого июля. Они звали ее.
Наконец-то Ида поняла, что именно заставило ее выйти из дома сегодня вечером. Забыв даже осмотреть выставку, Тореадор подхватила свободной рукой юбку и устремилась к выходу.

Отредактировано Ida Kátai (2014-07-08 18:48:27)

Свернув не в ту сторону, Ида оказалась в подсобке, набитой холстами, подрамниками и каким-то хламом. Внимание девушки привлек знакомый запах - через несколько секунд поисков она обнаружила целый ящик растворителей для масляной краски. Бинго! Сейчас я им всем покажу настоящее искусство, - девушка набрала целую охапку пыльных стеклянных бутылок и теперь уже окончательно вознамерилась покинуть здание, как вдруг услышала приглушенный звонок телефона с характерным жужжанием вибрации, а за ним и голос:
- Эй? Тут кто-то есть помимо меня? Вы обронили телефон!
Ида застыла в нескольких шагах от черного хода. Здесь было не так шумно, как в помещении, где находилась экспозиция, да и людей, кроме нее, не было. Тореадорка поправила норовящую выскользнуть из рук добычу и еще раз осмотрелась по сторонам. Никого.
Рингтон действительно очень был похож на установленный в ее телефоне - мало кто из присутствующих на вечеринке юнцов вообще знал о существовании Christian Death, тем более, едва ли кто бы поставил их на звонок. Иду озадачило скорее то, что ее телефон, как правило, звонил не чаще пары раз в неделю, и то по рабочим вопросам. У нее попросту не было таких знакомых, кроме босса и галеристки, с кем бы была необходимость регулярно связываться по телефону. Вот только вряд ли начальство стало бы звонить в такую ночь - да, в ближайшие дни ожидается неустанная работа до самого рассвета (и значительный рост доходов и без того не бедствовавшей конторы), но сегодня-то она имеет полное право на отдых. Ида слегка нахмурилась, размышляя, стоит ли вообще возвращаться за трубкой - новую можно купить в любой момент, да и номер легко восстановить.
Хотя, учитывая обстоятельства... Все-таки парочка знакомых могли ей позвонить, окажись они в беде. Вдруг им нужна ее помощь?
Поколебавшись еще пару секунд, Ида аккуратно составила все бутылки в рюкзак, закинула его обратно на плечо и пошла на звук - кажется, он доносился из той самой подсобки. Только вот никаких людей кругом так и не было, ни женщин, ни мужчин. Между тем, с каждым шагом звук становился все громче и Розз Уильямс в динамиках надрывался все отчаянней, тогда как шум и грохот вечеринки отошли на второй план - будто оказались под толщей воды. Недовольно вибрирующий телефон оказался на полу за грудой набитых бумагой папок. Ида наклонилась и подобрала его - на экране высвечивался незнакомый номер. Тореадорка нажала на кнопку вызова:
- ...да?